УРОК 4. ЧАСТЬ 1.1
Изложение:
Степень адекватности наркомана. Анозогнозия, бред и психозащиты-
Как уже было сказано ранее, самое главное при лечении наркомании - это убрать анозогнозию наркомана.
Анозогнозия - это не способность наркомана осознать, что он наркоман, в виду существующих у него психозащит, которые всячески оправдывают и коверкают его состояние и действия а так же ищут причину бед где-то, но не в наркотике.
Мало того, даже если наркоман и признаётся, что он наркоман, этого недостаточно для излечения, потому-что есть множество других вещей, указывающих на анозогнозию.
В первую очередь - это искренность к себе, то есть наркоман должен не просто сознаться, что он наркоман, но и сознаться во всех своих делах, связанных с наркоманией, очень многие из которых могут принести реальную боль.
Лишь когда наркоман станет искренним и перестанет врать себе, тогда уйдёт анозогнозия. А когда анозогнозии нет - то и нет смысла употреблять. Наркоман начинает ясным разумом понимать все механизмы наркомании, оценивать последствия наркомании и понимать, что кроме вреда это ничего не несёт и тяга просто напросто пройдёт сама собой.
Чем умней человек, тем сложнее соскребать с него броню психозащит и это психозащиты намного сильнее, потому-что отговорки намного умнее и хитрее, однако, если получится достучаться и понять смысл, то тогда ум делает своё дело и наркоман своим же умом осознаёт что ему нужно делать и он заставит себя.
Анозогнозия так же бывает и у родственников, которые не хотят принимать того, что их родной болен и всячески они находят оправдание этому и ищут причины в другом.
Вывод:
Самое главное в лечении наркомании - это убрать анозогнозию. Анозогнозия кроется в неспособности наркомана принять то, что он наркоман, осознать действия, совершённые при наркомании и принять все последствия, связанные с употреблением
Пример:
На прошлой изоляции я признавал, что я наркоман, но абсолютно был неискренним. У меня оставалось много вещей, которые я скрывал, за которые мне было стыдно и от того, мои психозащиты стояли крепкой стеной. Я был глубоко убеждён, что у меня нет анозогнозии - это я в открытую писал.
Я говорил, что я искренний, но в то же самое время врал себе, в душе у меня были эти моменты и они поглощали меня, я находил оправдание, почему я не говорил этого и от того не понимал степень серьёзности проблемы и потому остался в маске, хотя был уверен, что я искренний (опять же, из-за психозащит). Кроме того, моё накроманское самодовольство ещё и нацепило корону и я считал всех дураками.
Я понимаю насколько важна работа извне (я утверждал, что основная часть работы идёт за наркоманом и глубоко ошибался), потому-что наркоман долгое время не может осознать того, что натворил, прожить это, почувствовать и принять. Для этого нужно наркомана подводить к этому, всячески тыкать, давить, чтобы ему стало больно от содеянного.
Я сознался в самых постыдных вещах не потому, что я герой, а потому-что меня вынудили. Мне нужно было оказаться в таком подавленном состоянии, загнанным в угол, совесть в этот момент перевешивала и разум проскакивал и давил. Нет в этом заслуги наркомана, заслуга эта лишь в людях, которые окружают его и работают с ним. Если бы меня сейчас не загнали, я бы продолжил употребление, обрастая новыми психозащитами.
