Следующее. Проблема мышления. Когда человек начинает употреблять, у него есть определенная система ценностей. Не важно, в 12, 13, 14, 15, 20 – не суть важно, во сколько лет он начал употреблять. У него все равно есть система ценностей. Мы не знаем, что туда входит: велосипед, быть космонавтом, девушка, Lamborghini, карьера, спорт, семья, мама, папа – она есть, система ценностей. И вот в эту систему ценностей приходит вещество и приходит с периферии, как вы помните, вот отсюда и окрашивает все это в эти тона, о которых мы поговорили. Представляете, что это? Человек реально думает, что это его джек-пот в жизни. Он думает, что он поймал птицу счастья за хвост. Потому что он может сохранить все это, то, что есть у обычных людей, и еще добавить вот эти восхитительные краски к этому.
Что в этом плохого? Ничего. Но это иллюзия. Потому что постепенно объект зависимости начинает поражать, вытеснять, удалять, растаптывать и уничтожать другие объекты и выходит на первое место. И когда он выходит на первое место, человек начинает жить, смотря на все происходящее через призму употребления. И говорит, послушай родители – не, они чего-то сюда никак, как-то мешают, уехали на другую орбиту. Сережа, с которым дружил вроде бы 7 лет, но Сережа не употребляет. Морали опять, футбол у него в голове – уехал. А сюда начинает заезжать Колек, Васек и два Лёньчика – новые персонажи.
И система ценностей у тебя начинает меняться. И у человека мышление начинает замыкаться. И это понятие называется «туннельное мышление». И мы ему говорим: «Посмотри, какая жена у тебя хорошая, какие дети у тебя хорошие. Машина. Карьера. Родители. Звезды. Солнце». Мы какие-то аргументы ищем, реальные для нас. Он говорит: «Где?» Он бы и готов увидеть, он хочет, но он не может. И тогда единственное, что мы должны сделать большими усилиями, – это взять его, подтолкнуть вот сюда и сказать: «Петя, пей лекарство, пей лекарство. Плохо тебе – так ты пей лекарство». Попав в программу «Выздоровление», постепенно вот эта история, у него будет одна точка соприкосновения, вторая, третья, и это должно уйти.
Следующее, что мы должны знать по мышлению, – это магическое мышление. С понедельника, со вторника, с нового года, мама пойдет куда-то что-то найдет, таблетку выпью, закодируюсь, раскодируюсь, еще что-то, подошьюсь, разошьюсь, женюсь, детей выращу, не выращу, рожу – постоянно человек делает одни и те же поступки, а ожидает разных результатов. Это безумие (употребление). Так не будет. Если ты хочешь изменений, ты должен измениться. Это касается как зависимых, так и родственников. Проблема мышления.
Следующая – это проблема памяти. Проблемы с длинной памятью, проблемы с короткой памятью. Что нужно, не помню. Что не нужно, помню и в деталях. И еще такой один момент, как синдром добрых старых дней или эйфорическая память. То есть как хорошо в употреблении. «Меня же здесь люди не понимают. Но меня понимают там, на этих хатах, где такие же, как и я. Они и разговаривают так же. Мы смотрим и вдруг что-то понимаем». И вот эта эйфорическая память – это то, что нам нужно как бы знать.
Есть эмоциональная нестабильность, которая связана с балансом нейротрансмиттеров напрямую. Вот эти вот апдауны от «Я – бог, царь и владыка мира» до «Я ничтожество и никчемная личность». Он не может найти себя, он не знает, потому что у него «Я» не сформировано и он находится вот в этих состояниях.
И на выходе мы видим измененную личность – ни больше, ни меньше. Это не тот Ваня, которого мы знали в 12-13 лет. Мы пытаемся к нему так же относиться. Это не тот. Это другая личность, сформированная в результате зависимости. И это будет не тот Ваня и не тот Ваня, а совершенно другой, который будет выздоравливать. Поэтому у нас тоже ликования не должно быть.
У меня есть приятель, наш знакомый, он работал у нас в центре, у которого мама серьезный чиновник, такой для города серьезный, которая дала ему образование врача, чтобы он был врачом. А он такой классический наркоман зависимый. Помотался, покатался, потом как-то звонит маме и говорит: «Мама (а она ходит на группу «Созависимость», что-то знает об этом, читает), прекрати меня поддерживать, а то я никогда не буду выздоравливать. Так и буду у тебя под подолом. Ты так и будешь...» А мама, не будь дурой (умная тетка реально), она возьми, наверное, слышала это до этого, а тут прямо услышала. И он утром проснулся, перепугался вообще, позвонил, но уже было поздно. И у него сейчас, наверное, уже под 10 лет трезвости. Он не стал врачом. Он занимался ремонтом, ему это было интересно, купил машину такую скромненькую в кредит, но за свои деньги, потому что уже начинаешь уважать себя. Это достойно.
А мама, ее-то мужество в чем? Что она сказала: «Сынок, я выброшу это лекало. Я выброшу эту матрицу у себя из головы насчет тебя, что ты должен быть врачом. Я не знаю, кем ты будешь. Просто будь счастливым». И, в принципе, вот так и получилось. Поэтому это такая обоюдная работа. Измененная личность.
