Процесс возвращения здравомыслияДля того чтобы наркоман захотел снова жить, а не продолжать разрушать себя психоактивными веществами, необходима реабилитация. Недоверие ко всему миру, замкнутость, озлобленность, ненависть, страх, обида, низкая самооценка – все эти черты свойственны человеку, который уже плотно подсел на наркотики. Лечение предполагает коренные изменения в психике, которые происходят постепенно. Это называется процесс возвращения здравомыслия. Даже если наркоман прекратил употреблять, это не значит, что его ненависть к трезвости исчезнет.
в принципе, низкая эффективность с большой долей капиталовложений было и причиной, что их убрали:Формально можно констатировать беспрецедентный по своему масштабу охват наркологических больных специализированными видами помощи (фармакотерапия, сенсибилизирующая терапия, рациональная психотерапия, терапия средой, трудотерапия). Фактически эффективность такого лечения была крайне низкой. До 75% лиц, освобожденных из ЛТП, начинали употреблять алкоголь или наркотики в течение первых дней или недель после освобождения (ремиссии как таковые отсутствовали), через 8-11 месяцев после освобождения злоупотребляли психоактивными веществами уже более 85% больных, из них 65% имели конфликты с законом. Многие больные попадали в ЛТП повторно и по нескольку раз.
Исследования показали, что пребывание в ЛТП значительно ускоряло и усугубляло процесс десоциализации и деградации больных .
если с добавкойЦелесообразно остановиться на главном вопросе: об этическом оправдании ПЛ. Не так важно, есть ли для ПЛ правовые основания или нет, и какова степень обязательности для врача применять эти права, и, соответственно, - какова мера ответственности врача за отказ их применять. Важнее другое: можно ли в принципе этически оправдать ПЛ? Во всех случаях? Только в некоторых, строго регламентированных случаях? Только в виде исключения?
Этическая парадигма, в рамках которой выстраивалась в России описанная система ПЛ наркологических больных, была патерналистской. Причем сначала в варианте, можно сказать, «оптимистического патернализма»: «Мы знаем, что делаем, делайте, как вам говорят, и все будет хорошо». Т.е. патернализм с верой в исход дела. Господствующий принцип: главное - заставить лечиться, а дальше – дело техники.
При этом в пользу патерналистского подхода существовала целая система аргументов:
- есть профессиональные знания, методы и навыки лечения, которые могут привести к выздоровлению, особенно если им неукоснительно следовать;
- есть больные, критические способности которых (равно как интеллектуальные, аффективно-волевые и личностные качества) нарушены или недоразвиты вследствие болезни;
- наркологические заболевания нужно лечить, поскольку это социально значимые заболевания;
- больной должен заботиться о своем здоровье, поскольку оно часть общественного блага;
- врач должен выполнять свой долг – лечить больного;
- больной не может помочь себе, поэтому он должен слушаться врача;
- врач должен не только указать путь лечения (назначить лечение), но и обеспечить, чтобы больной следовал по этому пути, даже преодолевая его сопротивление;
- отказаться от принуждения больного к лечению - значит оставить его без помощи, нарушить врачебный долг, тем более, что это чревато ухудшением психического и социального статуса больного.
- даже если успех ПЛ конкретного больного окажется весьма скромным, его все равно следует применять, хотя бы в целях облегчения положения семьи больного.
илиВыглядит этически корректно. Особенно, если учесть условия и обстоятельства существования этой разновидности патернализма – тоталитарный общественный строй с идеологией принуждения, концепцией целесообразности и верой в обладание истиной в последней инстанции в сочетании с идеально подогнанной законодательной базой (социально значимые болезни, обязанность лечиться, ПЛ в виде альтернативы и т.д.).
Вне описанной выше системы взглядов такого рода патернализм применительно к большинству наркологических больных выглядит безответственным - потому, что не отвечает за последствия, неэффективным - потому, что не решает ни медицинских, ни социальных задач, ни на индивидуальном, ни на популяционном уровне, затратно-расточительным - поскольку впустую транжирит общественные ресурсы, ущемляющим права человека - поскольку ограничивает его свободу, выбор профессии и т.д.), а также ухудшающим социальное положение больного - поскольку низводит его на уровень антиобщественного и даже преступного элемента,- а в некоторых случаях – соматическое и психическое состояние больного.
Приехал один на ярмарку, проголодался, купил калач, съел - мало. Купил второй - еще хочется. Купил и третий - все равно голодный. Тогда он на последние деньги купил бублик, съел его и почувствовал, что наконец наелся. Сидит и думает: Три калача съел - все голодным оставался, а одним бубликом наелся.
Надо было с бублика и начинать.
Да, алкоголизм = это психиатрическое заболевание, безумие. Но ведь, безумный не виновен.
Алкоголик действительно чувствует себя вечно виноватым. Порой, он даже считает, что это хорошо, что это поможет ему бросить пить. Окружающие, как правило, культивируют это чувство с благим намерением, считая, что это приблизит больного к трезвости, к лечению. Больного принято отчитывать, ругать, указывать ему на его недостатки, одним словом, воспитывать, как маленького ребенка. Эффект на самом деле получается совершенно обратный!
Во-первых, пока человек считает себя виноватым, а не больным (а это противоречащие понятия), он непроизвольно будет искать оправдания. Алкоголик превращается в несчастного, который защищает того, кто его убивает. Он вынужден постоянно объяснять себе и всем, почему он выпил? Начинают строиться алкогольные алиби, одно нелепее другого (такая жизнь, такая работа, такая жена и т.д.). Окружающие начинают на эту тему спорить: «не так уж все и плохо, можно было и не выпивать». Эти споры бесконечны и бесполезны. Оправданий нет потому, что нет обвинений: Либо ты считаешь себя больным – да, это безумие, но это болезнь, значит болезнь и виновата. Никто не оправдывается в том, что у него болит зуб, или случился приступ радикулита. Либо же это не болезнь, тогда это значит, что ты так живешь, нам не нравиться, но что поделаешь, это твой выбор…
Никто не нуждается в теоретизировании, почему пришел вор и все украл. Да потому, что он вор! Вопрос в том, почему так легко проник? Значит, не было защиты.
Во-вторых, до тех пор, пока человек считает себя виноватым, он будет считать, что ему предлагают не помощь, а наказание. Раз виноват – значит, наказывают! До поры до времени алкоголик отказывается от всех манипуляций и воздействий. Он не может позволить себе помочь, потому, что считает себя «недостаточно виновным». Все разговоры на эту тему, вызывают раздражение. Меняется восприятие темы: советы воспринимаются как упреки, шутки, как издевательство, само слово «алкоголик», неизменно, как оскорбление.
«За что меня подшивать?» – очень частый вопрос на этом этапе. Так и хочется ответить: «а за что человек идет к зубному врачу?» Там может быть даже больно, но ведь туда не волокут силой, больные сами обращаются. Такая логика длиться до поры, пока чувство вины не станет настолько мучительным, что уже легче будет получить наказание. Само наказание становиться желаемым, оно избавляет на время от чувства вины. Два раза ведь не наказывают. Сделал – и тему закрыли. Такие люди требуют какой-нибудь показательной манипуляции: подшивки, чтобы было много швов, химзащиту, чтобы потерял сознание и т.д. Но, при одном условии – на какой-то определенный срок. Скажем, год. Ведь никто не согласиться на бессрочное наказание.
Сделал «бедолага» процедуру, и тут начинается кошмар: мы так устроены, что не можем получить то, на что не рассчитывали. Раз шел за наказанием – наказание и получил. Этот больной будет все это время мучиться, страдать, изводить себя и окружающих, ему должно быть плохо – ведь он наказан! Порой, семья уже к концу года начинает перешептываться: «лучше бы выпил». Выпьет он обязательно, как только закончиться действие лечения. Еще как выпьет! Он целый год натягивал эмоциональную пружину, и вот теперь отпустил… Эти события входят в алкогольную мифологию, все слышали о знакомом или родственнике, у которого все получилось именно так.
Такой результат нельзя считать положительным, это только изменение периодичности срывов, да и то не всегда. Совсем не значит, что не надо обращаться за помощью. Важно понимать, что результат на 90% зависит не от метода, а от того, на что сам больной был ориентирован, проще сказать, что он хотел получить? Если виноват – значит, наказание, если болен – помощь, избавление, после которого станет лучше.
В-третьих, до тех пор, пока алкоголик считает себя не больным, а виноватым, он будет вынужден заглаживать вину, пока не пьет. В этом заключается проклятие алкоголиков – людей, живущих запоями. Они не только пьют запоями, но и работают, читают, любят импульсивно, как будто это для них еще один запой. Выскакивая из алкогольного кошмара, испытывая безмерное чувство вины, такой человек начинает непроизвольно искать подвиг. Ему нужна запредельная усталость, легкая не устроит, ведь только крайняя усталость позволит избавиться от чувства вины. Уставший невиновен.
Крайне важно понимать, что говорить об излечении недопустимо. Зависимость, внедрившись в душу, уже ее не покидает никогда. Но это не значит, что нет людей, которые бросили пить. Такие люди есть, даже довольно много, но это не бывшие алкоголики, а люди, научившиеся не подчиняться зависимости.
Речь пойдет именно об умении, которое дается кропотливо, не за один сеанс, на это рассчитывать не надо.
Умении, которое получает только тот, кто обучается. Нет, и никогда не будет таблеток с умением, или получения умения «по доверенности».
И, наконец, умении, которое может получить любой. Не бывает такого, чтобы человек учился, учился и не научился.
Если ничего не вышло – значит, еще ничего не начинал.
Самой главной рекомендацией является: «Начни говорить на эту тему!»
Он пишет, что легче всего, если дома и близкие, лучше жена, чем родители.Мы уже обсуждали, что самым главным методом является необходимость говорить на эту тему вне интоксикации
Эти разговоры должны вестись в доверительной обстановке, поскольку главной их задачей является добиться абсолютной, кристальной честности по отношению к самому себе. Люди, с которыми я могу так откровенничать должны вызывать у меня доверие. Не почитание или подчинение, а доверие. Я должен быть уверен, что они никогда против меня не будут использовать то, о чем я сказал.
Такие разговоры должны восприниматься как медицинская манипуляция, рекомендация врача. Они не должны откладываться по внешним причинам. Это как перевязка раны. Если врач сказал – раз в два дня, значит, будем перевязывать раз в два дня. Не зная почему, не задумываясь, зачем так часто. Эту рекомендацию надо выполнять, даже если поехал в командировку или устал
Проговаривание трудных эмоций (ПТЭ) - специально организованное рассказывание напрягающей ситуации и проговаривание своих чувств с целью освободиться от напряжения и с поддержкой правильно слушающего человека. В ПТЭ действуют оба: один проговаривает свои эмоции, другой специальным образом слушает. ПТЭ - один из методов вентиляции эмоций
Вербализация и Осознание
Человек так устроен, что в момент сильных эмоций, чувств, у него очень сужается сознание, кажется что только один путь есть, одна дорожка, которая может его спасти. Когда пытается проговаривать свое состояние, то слова помогают вернуться сознательной части, расширить присутствие сознания, лучше понять себя, и свое состояние в моменте, здесь и сейчас. Поэтому сначала вербализация, затем осознание.
Это при условии что слова используются именно как слова, вербализация, а не крик, подразумевающий собой действие - "Дай же мне уже чаю!!!".
| Похожие темы | Форум | История | ||
|---|---|---|---|---|
| Записки созависимой мамы | Созависимые отношения | 14K | ||
| Случайные записки. | Переговорный пункт | 11K |