Разбирая в терапии свое советское прошлое, я вижу не просто установки, а целую систему - советскую систему воспитания зависимых.
Отрицание чувств — установка «не чувствуй, терпи», консервировавшая проблемы внутри.
Опора на мнение толпы — важнее было «что скажут люди», а не «что я чувствую».
На людях / на работе: Требовалось демонстрировать верность идеям, скрывать любые сомнения и недовольство.
Дома / в кругу близких: Можно было говорить правду, жаловаться на дефицит, начальство, критиковать власть, рассказывать анекдоты.
Эта привычка к двуличию не делала людей сильнее, она учила:
Не быть искренним, а постоянно фильтровать мысли.
Не решать проблемы, а притворяться, что их нет.
Жить в постоянном внутреннем напряжении от необходимости носить маску.
Это калечило психику, приучая к тому, что быть настоящим — опасно, а ложь — норма. И этот навык "переключаться" между правдой и ложью стал одной из основ для мышления зависимого человека, который тоже постоянно вынужден обманывать себя и окружающих.
Алкоголь и сигареты там были чуть ли не главным способом побега от реальности - «залить горе», «на радостях нажрался», «успокоить нервы сигаретой», «обмыть пяточки новорожденному», из любимого - «психолог и психиатр для дурачков».
Мы, выросшие в такой системе, не случайно передали детям зависимые модели. Мы просто не могли научить другому.
А тревожных и сдвг в СССР не было, как и секса
