Бабушка у Саши, моя мама умерла три года назад. Рак легких. Работала медсестрой на флюорографии и в рентген-кабинете больше тридцати лет. Мы с Сашей ездили к ней в больницу, были и в реанимации за несколько часов до смерти, нас пустили. У неё стояли слезы в глазах. Вообще она помогала и своей бабушке и дедушке, когда они были в больнице. Саша сама помогала дедушку устраивать в больницу Мечникова на отделение, где работала. И капельницы ему ставила и была хорошей медсестрой. Она сама мне рассказывала случай, когда поставила какой-то пациентке-бабушке капельницу и делала уколы, та ей незаметно в карман положила денюжку, она не сразу это увидела, но потом вернула эту денюжку бабушке той, положила ей в тумбочку. Говорила, я никогда не возьму денег. А ведь это было 5 лет назад! Когда увольнялась с работы из Мечникова, и старшая медсестра и главный врач отделения просили ее остаться. Как могла я тогда думать, что она употребляет наркотики. Потом работала в больнице здесь во Всеволожске на детском отделении. Очень трогательно просила меня: »Давай возьмем маленького малыша», буду ему мамой! И тут как могла подумать я, что она употребляла наркотики. И работала затем менеджером в частной компании, продавая косметические препараты. И училась делать косметические инъекции, тогда был просто бум, многие женщины занимались омолаживание. А ведь это уколы в область шеи, лица. Неточное попадание на миллиметр и человек может «окасеть» на глаз, или в губы. Брала уроки по этим инъекциям, я это сама Можете себе представить, там нельзя ошибиться! Брала уроки у врача-специалиста, я это сама видела, присутствовала. Делала такие инъекции, ни одной ошибки! И как мне было верить. Во всем была только гордость за свою дочь. Работала и в массажном кабинете, и тоже руководительница не могла на неё нахвалиться. Она мне сама о Саше рассказывала как о самой лучшей ее ученице. Саша. Года мне подарок сделала - сеанс массажа, делала его мне эта самая руководительница, а потом про Сашу и рассказывала только хорошее и очень ее ценила. И подруги по-хорошему все ей завидовали, какая она молодец. Все это было в эти самые 10 лет. И как я могла думать, что она принимает наркотики. Везде успехи.
Вот только и сработал сигнал, когда она сказала что ее попросили написать заявление по собственному желанию в больнице Боткина, когда поломала машину, а ведь тоже водила всегда хорошо, потом когда заблокировали ее счета. Потом подняла всю нашу переписку за год и увидела и ее странные, мрачные стихи, и все ее опасения, что у неё плохая кожа, лицо особенно все покрыто сыпью, мне объясняла, что это из-за работы в полном облачении, поскольку работала на отделении с короновирусными больными. Говорила из-за недостатка кислорода. Часто в переписке и в общении по Вайберу говорила, что опять простыла, температура до 37,.. поднималась. Я ей отвечала, иди к дерматологу, не затягивай проверяйся, или иди к терапевту, бери больничный, раз так часто болеешь, нужно пролечиться. Думала, что работает с вирусом, все на ногах переносит, нужно хорошенько пролечиться дома. И вот три сигнала: работа, машина и блокировка счетов и дали ясное представление что-то творится, а смерть моего папы, ее дедушки только ускорило приезд сюда. Ещё до того как она попала к вам, я уже подняла на ноги своих знакомых, они вместе с ней ездили разбираться что со счетами и с машиной. Это было 2 августа, провели с ней 5 часов. Ничего особенного в ней и ее поведении не заметили: говорили только, что больше молчит и выглядит осунувшись, но знали, что день назад 1 августа она была на похоронах дедушки. Все что могла до своего прилёта я старалась сделать и была спокойна только в одном, что до моего прилёта (11 августа), она уже с 5-го августа была в вашем Центре, в надежных руках.
